Пушкин в Санкт-Петербурге. Версия для туристов

Некоторое время назад настырный брат попенял мне за бездействие и предложил написать, например, о Пушкине. Ого! Я просто отмахнулся — кто я такой, если Пушкиным и его творчеством занимается целый институт, т.н. «Пушкинский дом», учрежденный еще в декабре 1905 г. при участии В.к. Константина Романова, с формулировкой: «Пушкинский Дом учреждается в благоговейную память о великом русском поэте Александре Сергеевиче Пушкине для собирания всего, что касается Пушкина как писателя и человека… Пушкинский Дом предназначается также для хранения всего, что касается жизни и деятельности представителей русской изящной словесности… Пушкинский Дом составляет государственное достояние и находится в ведении Императорской Академии наук».

В качестве примера я продемонстрирую вот эту книгу, объемом 845 страниц, подаренную дочерью, которую написал выдающийся пушкинист академик Ю. М. Лотман, она называется просто «Пушкин» и включает в себя его биографию и комментарии к «Евгению Онегину», в которых разобрано если не каждое слово, то, наверное, почти каждая строка великого романа.

Чего мне тут ловить?
Но, зерно брат, можно сказать, заронил и оно начало прорастать. Разумеется я, как и 99% представителей «русского мира» преклоняюсь перед гением поэта, с детского сада люди учат его стихи и читают повести, ежегодно по ТВ крутят гениальный фильм М.Швейцера «Маленькие трагедии» с гениальными актерами, снято две экранизации «Евгения Онегина» (конечно, с «косяками» и «клюквой», особенно английская) и фильмы по многим другим его произведениям — вот «Пиковая дама» экранизирована более 20 раз в разных странах и т. д. и т. п.
Оперу «Евгений Онегин» исполняли даже в Летнем саду

а однажды, в день его рождения, на пл. Искусств Светлана Крючкова читала «Сказку о царе Салтане»

В день его смерти ежегодно люди собираются во дворе дома на наб. Мойки 12 и читают стихи — его и о нем

Дома у нас с детства (спасибо родителям) хранится полное академическое собрание его сочинений, в которое, например, в далекие советские годы вошла малоизвестная неприличная (но, как и все остальное, написанная крайне изящно) сказка «Царь Никита и сорок его дочерей «, злобные зпиграммы, в т. ч. и на друзей, неоконченные стихотворения и т. д. В школе у нас преподавала литературу супруга Н. Н. Скатова, многолетнего директора того самого «Пушкинского дома», мы несколько раз ездили на автобусные экскурсии, которые тогда назывались «Пушкинские места в Ленинграде», что звучит несколько фантасмагорично, а в Мекке его поклонников — Пушкинских горах я, в разные годы, был 5 раз, о чем и написал тут рассказ www.tourister.ru/responses/id_32747 , да и брата туда заманил. Так что, некий фундамент есть. Но, конечно, на туристическом сайте для наших гостей, пушкинских поклонников, интереснее читать не исследование о его творчестве, а, наверное, некую «легкую», «туристическую» версию — увидеть своими глазами где жил сам поэт и мир, в котором существовали его герои, ведь многие эти места сохранились до сих пор. Да и детям показать не вредно, разумеется, рассказав им, например, о гениально описанном наводнении (хотя сам он его и не видел),

но, как написал — аж, мурашки:

«Погода пуще свирепела,
Нева вздувалась и ревела,
Котлом клокоча и клубясь,
И вдруг, как зверь остервенясь,
На город кинулась. Пред нею
Всё побежало, всё вокруг
Вдруг опустело — воды вдруг
Втекли в подземные подвалы,
К решеткам хлынули каналы,
И всплыл Петрополь как тритон,
По пояс в воду погружен.
Осада! приступ! злые волны,
Как воры, лезут в окна. Челны
С разбега стекла бьют кормой.
Лотки под мокрой пеленой,
Обломки хижин, бревны, кровли,
Товар запасливой торговли,
Пожитки бледной нищеты,
Грозой снесенные мосты,
Гроба с размытого кладбища
Плывут по улицам!
Народ
Зрит божий гнев и казни ждет.»

Прочитать им не менее гениально описанный в «Медном всаднике» Петербург «белых ночей», строки, которые увековечены на специальном памятнике — книге:

«Люблю тебя, Петра творенье,
Люблю твой строгий, стройный вид,
Невы державное теченье,
Береговой ее гранит,
Твоих оград узор чугунный,
Твоих задумчивых ночей
Прозрачный сумрак, блеск безлунный,
Когда я в комнате моей
Пишу, читаю без лампады,
И ясны спящие громады
Пустынных улиц, и светла
Адмиралтейская игла.
И, не пуская тьму ночную
На золотые небеса,
Одна заря сменить другую
Спешит, дав ночи полчаса»

В общем — давайте попробуем, вдруг будет интересно.

Итак, родился будущий гений в 1799 г. в Москве (гордись, Москва!) и будучи совсем маленьким, приезжал в Петербург с родителями и останавливались они в д.14 в Соляном пер.

а позже, в 20 — е годы, родители несколько лет прожили в знаменитом «доме — кольцо» на наб. Фонтанки д.92Б

в 1811 г. вместе со своим дядей Василием Львовичем Пушкин приехал поступать в только что созданный Императорский Царскосельский лицей, быть принятым в который он мог, благодаря заслугам своих предков, хотя его сокурсниками были и барон (Дельвиг) и князь (Горчаков). Поселились они в стоящем тогда вот на этом месте (наб. Мойки д.40) популярном «Демутовом трактире», в котором, кстати, поэт трижды останавливался и в другие годы.

Шесть лет он провел в Лицее, который заслуживает отдельного рассказа, так что, как все мы знаем, первые свои стихи он начал писать именно здесь, причем — на французском (у него даже было прозвище — «Француз», хотя ему больше нравилось, когда его называли «Обезьяна»). А когда написал первое стихотворение на русском, то, так испугался, что его засмеют друзья, что попытался…съесть его и попал в лазарет. На что лицейский доктор Пешель философски заметил в том смысле, что хорошо, что это произошло не на уроке рисования — там бумага намного толще. В Лицее, несмотря на юные годы (он был младшим в своем «потоке», его друзьям было от 14 до 18 и одним из худших по успеваемости) он стал мужчиной — с некоей девицей Натальей Овошниковой, актрисой крепостного театра графа Варфоломея Толстого, поместье которого примыкало к Царскому Селу того времени, а театр был часто посещаем лицеистами. Там же с ним произошла и неприятная история — речь идет о «Царскосельском душегубце» Константине Сазонове, убившем, минимум 9 человек, и бывшем в остальное время «дядькой» при лицеистах. Он был арестован прямо «при исполнении», на глазах лицеистов. История эта, «по мотивам», конечно, сильно приукрашенная, показана в великолепном фильме «18/14», который я, в очередной раз, рекомендую посмотреть и в котором, в частности, великолепные виды парка, типа таких

Но, на память о происшествии осталось короткое стихотворение:

«Заутра с свечкой грошевою
Явлюсь пред образом святым:
Мой друг! остался я живым,
Но был уж смерти под косою:
Сазонов был моим слугою,
А Пешель — лекарем моим».

В Лицее он обрел и своих самых преданных друзей — Тосю (Дельвиг), Жано (Пущин) Франта (Горчаков), Кюхлю (Кюхельбекера), Медведя (Данзас) и посвятил им великое стихотворение «19 октября» (дата основания Лицея).

Хотя с Кюхлей даже стрелялся после обидной эпиграммы:

«За ужином объелся я,
А Яков запер дверь оплошно —
Так было мне, мои друзья,
И кюхельбекерно, и тошно».

На фото слева направо Дельвиг, Пущин, Горчаков, Пушкин, Данзас

По легенде, друзьями же была инициирована установка первого памятника поэту в Царском Селе — камня с надписью: «Genio loci» — «Гению места». Хотя, речь, конечно, шла о «гении», «духе» их дружбы. Когда лицей переехал на Каменноостровский проспект в Петербурге, туда был перевезен и камень, но, он потом просто потерялся. Сейчас в Царском Селе установили копию.

А памятник есть, рядом с Лицеем

«Друзья мои, прекрасен наш союз!
Он как душа неразделим и вечен -Неколебим, свободен и беспечен
Срастался он под сенью дружных муз.
Куда бы нас ни бросила судьбина,
И счастие куда б ни повело,
Все те же мы: нам целый мир чужбина;
Отечество нам Царское Село».

В 1817 г. обучение закончилось, Пушкин переехал в Петербург, в Коломну, где остановился у родителей, в доме 185 по наб. Фонтанки, доходном доме Клокачева, который тогда был трехэтажным. По описанию, Пушкины занимали квартиру из семи комнат, по-видимому, во втором этаже. Три парадные комнаты своими десятью окнами были обращены на Фонтанку, остальные — во двор. По свидетельству соседа: «Дом их всегда был наизнанку: в одной комнате богатая старинная мебель, в другой — пустые стены или соломенный стул, многочисленная, но оборванная пьяная дворня и вечный недостаток во всем, начиная от денег до последнего стакана». Здесь Пушкин написал «К Чаадаеву», оду «Вольность», закончил поэму «Руслан и Людмила».

Интересно, что некий исследователь установил, что в то же время жил он в доме 174 по Екатерининскому каналу, совсем рядом, и на нем даже установили памятную доску, а в доме сейчас отель «Пушкинский домик». Но, последующие исследования этот факт опровергли — по документам дом был построен, скорее всего, в 1830 — е годы.

Район, в котором он жил, носит историческое название Коломна, это была окраина и ей посвящено произведение «Домик в Коломне».
По выпуску из Лицея Пушкин получил чин коллежского секретаря и был определен в Коллегию иностранных дел, подписав бланк клятвенного обещания императору.
Разумеется, начинается и его светская жизнь — он вступает в литературные общества «Арзамас» и «Зеленая лампа», собрания которой проходили вот в этом доме (перестроенном позднее) на нынешней наб.канала Грибоедова д.109 / 8

и в литературном салоне Авдотьи Голицыной на Миллионной ул. д 30

не принимавшей в своем салоне раньше 10 вечера, за что ее и прозвали «Княгиня ночи», красавицы, в которую был пылко влюблен (который уже раз…) и которой посвятил несколько стихотворений.
В знаменитый «Дом Адамини», где собиралось много литераторов, наб.р. Мойки д.1 / 9. В английской версии фильма «Онегин», в нем жила Татьяна. А в недавней российской она, вообще, жила в Гатчинском дворце.

Бывал он и вот в этом доме на наб. Фонтанки 101 (зелененьком) доме А. Н. Оленина.

У его хозяйки, Елизаветы Марковны, была 19 — ти летняя племянница, которую звали Анна Петровна Керн,

и именно в этом доме ее впервые увидел Пушкин в 1819 г. Встретившись с ней снова через 6 лет, он сел и написал стих — воспоминание: «Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты…" Как все влюбчивые люди, Пушкин слишком идеализировал свою музу, и, как все влюбчивые люди, добившись от нее в 1828 г. чего хотел, впоследствии свел отношения с ней к минимуму и отзывался о ней очень нелицеприятно. А Иван Тургенев, встретившись с ней годы спустя, сделал такой вывод:
«…немного смахивает на русскую горничную а-ля Параша. На месте Пушкина я бы не писал ей стихов».

Увы, за свои стихи и эпиграммы в 1820 г. поэт был выслан из столицы и провел более 10 лет в Крыму, на Кавказе, в Кишиневе, Одессе, в деревне (в Михайловском уже даже был роман с крепостной крестьянкой, которая, по некоторым данным, родила от него сына). Вообще, будучи холостым он вел довольно разгульный образ жизни (что характерно для того времени) и, минимум дважды лечился от неприятных болезней, что, тоже, было не редкостью. А в 1828 г. неудачно посватался к 16 — ти летней московской красавице Наталье Гончаровой,

сватовство удалось со второй попытки в 1830 г. В 1831 во время их венчания в Москве, при обмене обручальными кольцами, Пушкин уронил своё кольцо на пол, потом у него погасла свеча. Потрясённый, он побледнел и сказал: «Всё — плохие предзнаменования!» И, в общем, оказался прав. В 1831 г. ему, высочайшим повелением, было разрешено вернуться в Коллегию иностранных дел, они переехали в Петербург и сняли небольшую 2 — х комнатную квартиру в доме вдовы придворного аптекаря Брискорна, на Галерной ул. 53. По его словам это было счастливое время, не случайно сейчас в доме находится отель под названием «Счастливый Пушкин». Кстати, в доме успел пожить и знаменитый путешественник Миклухо — Маклай

Но, пришлось съехать — 2500 р. в год было им не по карману. Ну и начались неприятности — в 1833 г. император присвоил Пушкину позорное для него звание «камер — юнкер». В дневнике поэт написал: «Третьего дня я пожалован в камер-юнкеры (что довольно неприлично моим летам). Но Двору хотелось, чтобы N. N. [Наталья Николаевна] танцевала в Аничкове». Кроме того, была запрещена публикация «Медного всадника», а ведь они жили на деньги от публикаций. В 2016 г. специалисты Счетной палаты РФ подсчитали, основываясь на цене говядины тогда и сейчас, что гонорар за «Евгения Онегина» в 12 000 р. сейчас (в 2016 г.) аналогичен сумме в 10.5 млн. рублей.
В 1833 г. они поселились по адресу, который в письмах звучал так: «В Санкт — Петербург, у Цепного моста, против Пантелеймона, в дом господина Оливио». (Нынешний Пантелеймоновский мост через Фонтанку, получивший имя в честь храма Пантелеймона Целителя, до 1908 г. был и назывался «Цепным»).

Это был нынешний дом 5 (перестроен)

Исторический факт: в декабре 1905 г. Н. К. Крупская поселилась в этом доме по паспорту, выданному на имя Прасковьи Евгеньевны Онегиной. Неизвестно, был ли это паспорт реальной женщины или шутка юмора тех, кто фабриковал документы. Вернувшись из эмиграции по амнистии, Ленин и Крупская обнаружили за собой слежку, поэтому решили жить врозь и под псевдонимами и продолжать партийную работу. Вот и появилась в доме на Пантелеймоновской «дочь Евгения Онегина».
Но, у Оливио жизнь поэта не задалась — Пушкину не нравилось, что дворник рано запирает ворота и ему приходилось стучаться и устраивать скандалы, чтобы его впустили после 10 вечера, но владелец был непреклонен, Пушкин в письме друзьям описал ситуацию, обозвал его «дураком» и съехал. Но, недалеко, на нынешнюю наб. Кутузова д.32, в дом С. А. Баташова, в квартиру вот с таким видом из окна

Эта квартира тоже стоила больших денег, Пушкин оплачивал её пополам с проживавшими у него свояченицами. Позже Пушкины переехали в более дешёвые апартаменты на третьем этаже.
Кстати, в 2019 году квартира на втором этаже с балконом, в которой, как утверждается жил А. С. Пушкин, площадью 100 кв.м была выставлена на продажу за 55 млн руб. Недорого.
А почему Пушкин переехал именно туда? А потому, что рядом был Летний сад. В саду он гулял и встречался с друзьями. Пушкин писал своей жене:

«Летний сад мой огород. Я, вставши ото сна, иду туда в халате и туфлях. После обеда сплю в нём, встаю и пишу. Я в нём дома.»

Но и с Баташовым отношения тоже испортились и Пушкины в 1836 г. переехали на наб. Мойки 12, с семьей и слугами (коих, обслуживающих семью, было… 20 человек!) заняв 11 комнат, 6 мест в конюшне, сеновал, погреб, прачечную и т. д. и заключив с домовладельцем вот такой договор:
«В каком виде теперь нанимаемые мною комнаты приняты, как то: полы чистые, двери с замками и ключами крепкие, рамы зимние и летние с целыми стёклами, печи с крышками, тарелками и заслонками, в таком точно виде, по выезде моём и сдать я обязан; а если что окажется изломано, разбито и утрачено, то за оное заплатить или исправить мне как было, Пушкину, своим коштом…

В нанятой мною квартире соблюдать мне должную чистоту: не рубить и не колоть в кухне дров, на лестницах не держать нечистоты, также и на дворе ничего не лить и не сыпать, но всякую нечистоту выносить в показанное место…
О всяких приезжающих ко мне и отъезжающих от меня, должен я немедленно давать знать Управляющему домом; беспаспортные же с непрописанными в квартале и просроченными билетами людей обоего пола ни под каким видом не держать, а если, паче чаяния, сие и случится, то вся ответственность падёт на меня». Короче: «А платить кто будет, Пушкин?». Получается, действительно — Пушкин. Сурово. Как видите, нынешние риэлторы работают по документам образца еще XIX века.

Здесь все и закончилось…
Перед дуэлью Пушкин долго искал секунданта, пока им не согласился стать лицейский друг К.Данзас, которого он ждал вот здесь, в кондитерской Вольфа и Беранже на углу Невского и Мойки, в последний раз спустившись по ступенями, которые сохранились с тех пор (в дом его уже вносили на руках)

Есть пронзительное стихотворение поэта А.Дементьева:

«А мне приснился сон, что Пушкин был спасен.
Все было очень просто: у Троицкого моста
Он встретил Натали. Их экипажи встали.
Она была в вуали, в серебряной пыли.
Он вышел поклониться, сказать — пускай не ждут.
Могло все измениться в те несколько минут.
К несчастью, Натали была так близорука,
Что, не узнав супруга, растаяла вдали…»

Так они и проехали мимо церкви Рождества св. Иоанна Предтечи, в которой Пушкин крестил своих детей

через Каменный остров, на котором он снимал дачу у Доливо — Добровольского и приехали на глухую Черную речку, где и стрелялись с расстояния между барьерами в 10 шагов. Это — примерное, но, общепризнанное место дуэли

Пушкин был отличным стрелком и фехтовальщиком еще с Лицея, постоянно носил с собой для тренировки руки тяжелую, залитую свинцом трость. Вообще же он был инициатором, по разным данным, от 5 до 26 дуэлей и вызовов, из которых состоялись четыре, остальные не состоялись ввиду примирения сторон, в основном стараниями друзей Пушкина. Пятая, как известно, стала смертельной. Дантес, не дойдя до барьера выстрелил первым и попал Пушкину в живот. Тот упал, но, крикнул: «Я в силах стрелять!» И выстрелил. Вот тут начинаются вопросы — я видел фильм, в котором дуэль разбирается подробно, вплоть до воспроизведения выстрела, который, якобы, попал в металлическую пуговицу и пуля отскочила. Но, эксперимент показал, что это было невозможно. Пуля из пистолета опиравшегося на одну руку Пушкина попала Дантесу в область груди. Современники Пушкина указывали, что «если бы Дантес не держал руку поднятой, то непременно был бы убит; пуля пробила руку и ударилась в одну из металлических пуговиц мундира, причём всё же продавила Дантесу два ребра». При этом популярная версия о кольчуге или кирасе отвергается, как невозможная в принципе. Так или иначе, после 2 — х дней страданий, в ходе которых Пушкин просил принести ему морошки с расположенного неподалеку Круглого рынка, на котором у него был открыт кредит

и просил прощения у императора за нарушение запрета на дуэли, на что Николай ответил: «Если Бог не велит нам уже свидеться на здешнем свете, посылаю тебе моё прощение и мой последний совет умереть христианином. О жене и детях не беспокойся, я беру их на свои руки» (и распорядился, в частности, оплатить долги, вернуть заложенное имение, сыновей принять в камер — пажи, издать сочинения в пользу семьи и выплатить 10 т. рублей),
Поэт скончался, закончив свой земной путь словами: «Жизнь кончена… Тяжело дышать, давит…» Известие о дуэли и ранении привело столицу в состояние шока, толпы людей собрались перед домом и для них постоянно вывешивали бюллетень о состоянии раненного. Было объявлено, что отпевание состоится в церкви Адмиралтейства. Однако на прощание пришло около 50 тысяч человек и Николай I, опасаясь волнений, повелел перенести церемонию в сравнительно небольшую придворную Конюшенную церковь (Храм Спаса Нерукотворного Образа), куда смогли попасть только ближайшие друзья Пушкина и члены иностранных миссий и вход в которую был по билетам.

Отпевал его отец Петр (Песоцкий) и дальнейшие мероприятия проходили очень нервно, о чем Василий Жуковский писал начальнику III отделения Бенкендорфу: «…в доме, где собралось человек десять друзей и близких Пушкина, чтобы отдать ему последний долг, в маленькой гостиной, где мы все находились, очутился целый корпус жандармов. Без преувеличения можно сказать, что у гроба собрались в большом количестве не друзья, а жандармы. «
В итоге, гроб с телом ночью тайно вывезли из города и отправили в Святые горы, где в монастыре Пушкин за несколько месяцев до смерти купил себе место для захоронения (чувствовал?)

Хотя, все могло повернуться по — другому — есть легенда, что в декабре 1825 г. Пушкин собрался поехать из ссылки в Михайловском в Петербург. И попал бы прямо на восстание декабристов, в котором, скорее всего, принял бы участие. Но, дорогу ему перебежал заяц, Пушкин счел это плохой приметой и вернулся. Т. е. тогда заяц спас ему жизнь и дал возможность творить свои шедевры. Не так давно зайцу там установили памятник. Он представляет собой верстовой столб с надписью «До Сенатской площади осталось 416 верст» и с фигурой сидящего на нем зайца.

Очевидно, что ещё при жизни Пушкина сложилась его репутация величайшего национального русского поэта. Пушкин рассматривается как основоположник современного русского литературного языка и его гениальность не подвергается сомнениям. Трудно даже перечислить те фразы и образы из его творчества, которые стали просто народными. Он автор «энциклопедии русской жизни» — романа в стихах «Евгений Онегин», читая его стихи создается впечатление, что он говорит стихами так же просто и легко, как мы — обычными словами. Но, в Михайловском я видел интересный экспонат — фотокопия целой исписанной страницы, которая была посвящена рождению ОДНОЙ СТРОКИ.
В отношении Петербурга его творчество стало причиной сразу нескольких укоренившихся штампов о Петре I и возникновении города. Я имею в виду знаменитые строки:

«На берегу пустынных волн
Стоял он, дум великих полн,
И вдаль глядел. Пред ним широко
Река неслася; бедный чёлн
По ней стремился одиноко.
По мшистым, топким берегам
Чернели избы здесь и там,
Приют убогого чухонца;
И лес, неведомый лучам
В тумане спрятанного солнца,
Кругом шумел.
И думал он:
Отсель грозить мы будем шведу,
Здесь будет город заложен
На зло надменному соседу.
Природой здесь нам суждено
В Европу прорубить окно…»

Хотя, факты говорят о том, что на месте будущего Петербурга находились десятки поселений и хуторов, а сам Пушкин, в комментариях к «Медному всаднику» дает ссылку на итальянского публициста и писателя Франческо Альгаротти, который побывал в Петербурге в 1739 г. и впоследствии, в своей книге «Письма из России», написал про Петербург так:«Город — большое окнище, из которого Россия смотрит в Европу». Так что метафору эту придумал не Петр Алексеевич, и не Александр Сергеевич… Да и думал Петр в первую очередь о верфях и крепости, а вокруг них возникли избы, казармы, склады, слободы, другие постройки и, в итоге, получился город. А ведь еще в 1713 г. вдоль речки Муи (будущей Мойки) раздавали земли под покосы и выпас скота.

Ну и многие его персонажи вошли в нашу жизнь и мы можем представить их живыми, благодаря тому, что они существовали в реальном городе, сохранившихся до сих пор зданиях. Вот строки из жизни Евгения Онегина:

«К Talon помчался: он уверен, Что там уж ждет его Каверин. Вошел: и пробка в потолок, Вина кометы брызнул ток…»

Ресторан «Талон» находился вот в этом здании на набережной Мойки

На месте нынешнего Александровского сада в начале XIX века вдоль здания Адмиралтейства был обустроен «бульвар» с турникетами на входе, только для благородной публики, которая приходила туда гулять и, по ходу прогулок, обмениваться новостями и сплетнями. Шнырявшие там в это время «журналисты» эти новости и сплетни подслушивали, а потом публиковали в своих дешевых газетах, выходящих на дешевой желтой бумаге. Так появились такие понятия, как «бульварная» или «желтая» пресса.

На этот же бульвар приходил гулять Онегин. Помните?

«Надев широкий боливар
Онегин едет на бульвар
И там гуляет на просторе,
Пока недремлющий брегет
Не прозвонит ему обед.»

Кстати, будучи в Швейцарии, видел в Женеве рекламу часов Breguet (Бреге или Брегет) на которой воспроизведен портрет Пушкина и эти самые строки, на французском:) Ценят!
Успел сфотографировать только из автобуса

Просто одна строка:

Встает купец, идет разносчик,
На биржу тянется извозчик,
С кувшином охтенка спешит,
Под ней снег утренний хрустит.

привела к созданию памятника «Охтенке с кувшином» — жительницы района Охта, который снабжал тогда молоком весь Петербург

а полуприличная эпиграмма на рисунок А. В. Нотбека «Пушкин и Онегин» сделала знаменитым маленький Кокушкин мост (перестроен)

«Вот перешед чрез мост Кокушкин,
Опершись ж… о гранит,
Сам Александр Сергеич Пушкин
С мсье Онегиным стоит.
Не удостоивая взглядом
Твердыню власти роковой,
Он к крепости стал гордо задом:
Не плюй в колодец, милый мой.»

Прототип героини «Пиковой дамы» княгиня Н.Голицына жила вот в этом доме на М.Морской д.10. Да и сам поэт бывал в особняке Голицыной, пока старая княгиня, недовольная его вольнодумными стихами, не отказалась его принимать. А бедный, сошедший с ума Германн содержался в Обуховской больнице, по окраске стен которой все сумасшедшие дома в России называли «желтый дом» («Германн сошел с ума. Он сидит в Обуховской больнице, в 17 — м нумере, не отвечает ни на какие вопросы и бормочет необыкновенно скоро: «Тройка, семерка, туз!», «Тройка, семерка, дама!»)

Сцена безумия Евгения в «Медном всаднике»:

«Тогда, на площади Петровой,
Где дом в углу вознесся новый,
Где над возвышенным крыльцом
С подъятой лапой, как живые,
Стоят два льва сторожевые,
На звере мраморном верхом,
Без шляпы, руки сжав крестом,
Сидел недвижный, страшно бледный
Евгений…»

происходила здесь, у особняка Лобановых — Ростовских

В этом доме, на нынешней ул. Марата, жила и умерла няня поэта — Арина Родионовна. Она похоронена на Смоленском кладбище, но — могила утрачена

Это самые известные примеры, наверное, можно нарыть еще.

По количеству памятников в городе Пушкин уступает только Ленину и Петру I. Самые известные из них

в том числе — на станциях метро «Черная речка» и «Пушкинская» (на «Пушкинской», рядом с памятником, кто — то нацарапал на стене: «Дантес — козёл!»)

а вот здесь, на памятнике на пл. Искусств, видите еще одно лицо, с носом — картошкой?

Тут современный Пушкин делает селфи

А тут дружит с котами

А это, наверное, самый необычный памятник, напротив ст. метро «Черная речка». Поэта здесь нет, остались его цилиндр, плащ и книга, и называется он «Пушкин ушел».

но, он не ушел из нашей памяти и наших сердец и надпись на камне — из знаменитого «19 октября»:

«Приди; огнем волшебного рассказа
Сердечные преданья оживи;
Поговорим о бурных днях Кавказа,
О Шиллере, о славе, о любви.»

Пушкин forever!