Гармония

Будь это в лучах восходящего солнца, когда вещи вокруг становятся розово-оранжевыми, или в полуденный зной, когда контрастные тени очерчивают границы резкими контурами, или в вечерней темноте, когда разноцветная подсветка придает стенам психоделическую сюрреальность, эта площадь невообразима и незабываема — Регистан.

Площадь Регистан

Гармонию нельзя запихнуть в рамки и прописать в канонах. Она не поддается человеческим правилам и точным расчетам. Она не рождается из логических размышлений. Она может проявляться в разных формах, будучи неуловимой для самих форм. Она как вдохновение — ее невозможно воспроизвести по заказу. Умом ее не понять, аршином общим не измерить. Языком ее не описать, деньгами не привлечь, усилиями не принудить к появлению. Она приходит только свыше и только когда хочет.

На площадь Регистан гармония опустилась когда-то, видимо, помимо воли самой площади. Как прикосновение Бога. Или Аллаха. Не важно. Прикосновение того неуловимого естества, из которого происходят все шедевры.

Было когда-то посреди древнего города Самарканда открытое «место, покрытое песком» — так переводится «регистан». И вот в начале 15-ого века султан Мавераннахра Улугбек, будучи человеком, фанатично преданным наукам, решил построить на этой площади медресе. Не мудрствуя лукаво, медресе так и назвали — медресе Улугбека.

В середине 17-ого века узбекский хаким Самарканда Ялангтуш Бахадур решил, что площади чего-то не хватает, и построил напротив медресе Улугбека симметричное ему медресе Шердор. Но всё равно Регистану чего-то недоставало. И так в дальнем конце ее появилось венчающее площадь медресе Тилля-Кари. Так наступила ниспосланная свыше архитектурная законченность. Гармония готова.

Все три медресе созвучны друг другу архитектурой. У каждого массивный пештак (входной портал). Только рисунки на фронтонах пештаков разные. У медресе Улугбека — звезды, знамо дело: создатель-то его был не только эмиром, но и астрономом. У медресе Шердор — лев с солнцем на спине. А у медресе Тилля-Кари не пойми что — какие-то красивые растительные узоры.

--

В Узбекистане мы побывали всего в трех городах — в Самарканде, Бухаре и Хиве. И в Шахрисабзе ещё. И в хорезмских крепостях в пустыне. А в Ташкенте не бывали. Он хоть и столица, но слишком уж молод. Нет, мы не эйджисты, но всё-таки возраст имеет значение. Его только у женщины не спрашивают, а у города и спрашивать не надо — всё написано в Википедии.

У Самарканда в плане старости все в порядке. Он, как Леонид Ильич — не просто стар, а супер стар. Его основали древние согдийцы в VII веке до нашей эры. Тогда многие великие народы ещё пешком под стол ходили, и ни про каких славян ещё и слыхом никто не слыхивал. А этот град уже процветал, благоденствовал и пленял всех своей красой. Хотя на счёт последнего не уверен. Никаких медресе и минаретов тогда, конечно, не было (и ислам появился только через 14 веков). Может, там все было построено из говна и палок, но по тем временам и это было прогрессивно и современно.

Таджикско-узбекскую границу вместо ожидаемых десяти минут мы проходили целый час. На таджикской стороне неожиданно создалось стихийное столпотворение, а понятие «очередь» там относительное — каждый лезет в меру своих способностей. Ане пришлось немного (и даже много) пристыдить местных жительниц, способности которых к пролезанию без очереди сильно превосходили наши. Жительницы пристыдились и нас пропустили.

А на узбекской стороне нас уже ждал посланный хозяином гестхауса таксист, который вмиг домчал нас до Тамерланова града. Правда, где находится сам гестхаус, таксист не знал. Пришлось объяснять ему, как проехать. Видимо, у меня, как у любителя карт, судьба такая: объяснять людям куда как проехать или пройти в местах, в которых я сам впервые.

Гестхаус Seasons

Поселиться мы решили аутентично — в махаллях. То есть в старом городе, где дома жмутся друг к другу, а дорожки между ними превращаются в лабиринты. Райончик, конечно, не из VII  в. до н. э. (это, наверное, и к лучшему), и эмира Тимура, наверное, уже не застал. Но, скажем, товарища Фрунзе застал точно. В таких махалях горожане жили тут на протяжении веков. И сейчас продолжают. Так почему бы нам к ним не присоединиться на три дня?

Гестхаусом владеет семья, которая часть своего семейного дома отделала в историческом традиционном стиле и превратила в удобный гестхаус с уютным внутренним двором и приятной обстановкой.

Глинобитные стены внутреннего с развешенными на них историческими черно-белыми фотографиями Самарканда добавляли месту дополнительной аутентичности. А ещё там под навесом был дастархан, который мы с Аней облюбовали. Остальные гости в это время были воспитанными европейцами и завтракали за столиками. Поэтому дастархан был в полном нашем распоряжении. Мы страсть как любим полусидеть или возлежать за столом. Да, скифы мы, да, азиаты мы! С какими-то там очами.

Шахи-Зинда

Это, по сути своей, кладбище. То есть, гробницы. Или, если сказать более изысканно, мавзолеи. В них хоронились всякие величественные люди своего времени. Не сами, конечно, хоронились, а с помощью современников. Происходило это начиная с 11-ого века, а самый рассвет тамошнего мавзолеестроения пришелся, конечно, на тимуридов — 14–15 век.

Да, это кладбище, но красоты невиданной и неописуемой. Помните, что я про гармонию писал? Это и к Шахи-Зинде относится в полной степени. Ну, и что, что кладбище? Если так говорить, Тадж-Махал тоже кладбище, и что? Никакой гармонии это не мешает.

Здесь многие фото-сессятся для всяких запрещенных соцсетей, и для разрешенных, возможно, тоже. Аня, как и все, хотела пофотаться, потому что с ее-то фотогеничностью грех этого не хотеть. Для фото-сессии жена хотела себе прикупить какое-нибудь подобающее случаю платье. (В чем, в самом деле, пойти на кладбище?). Но, увы, в окрестных магазинах ничего аутентичного не находилось. Что ж поделать, Аня пошла без платья. То есть, не совсем без платья, конечно, потому что так в мусульманских странах ходить нельзя, а в своем всегдашнем облачении.

И вот у входа в комплекс нас поджидал неожиданный лайфхак. Здесь женщинам совершенно бесплатно давали поносить мусульманские зеленые накидки с капюшонами. Фасон как раз то, что надо. Аутентичные до мозга костей. Большинство туристок этим пренебрегают, но Аня не такова.

Мы провели в Шахи-Зинде достаточно времени, чтобы рассмотреть этот памятник архитектуры со всех сторон, поискать хорошие ракурсы и поразгадывать смысл причудливых орнаментов. Смысл мы, конечно, не разгадали, но это нам и не важно было — прекрасен был сам процесс.

Многие почитаемые люди похоронены здесь, но самое святое место — гробница Кусам ибн Аббаса, двоюродного брата пророка Мухаммеда, да благословит его Аллах и приветствует.

Мечеть Хазрет-Хызр

Первая мечеть на этом месте была построена еще в начале восьмого века во время арабского завоевания Согдианы на месте зороастрийского храма. Теперь мы видим совсем не ее. Та мечеть была разрушена в начале тринадцатого века во время монгольского нашествия. Монголы же мусульманами тогда еще не были, поэтому крушили направо и налево всё, что под руку попадется. Вообще говоря, монголы и сейчас не мусульмане, но сейчас они уже вроде ничего не разрушают.

Та мечеть, что мы видим сейчас, была построена в середине девятнадцатого века в самаркандском стиле. Все равно она весьма почитаема — место ведь намоленное. И красива, величава на вид. Сходства с тимуридской архитектурой не уже никакого, но зато появились резные деревянные колонны и расписные деревянные потолки. Этот элементы нас потом не раз пленяли своими изысками.

Тут к нам подошел милиционер (или полицейский) и попросил проследовать за ним. Мы люди очень законопослушные, поэтому последовали, хотя ничего не нарушали. Заведя нас за угол, он предложил нам… подняться на минарет за умеренную плату. Мы согласились, потому что мы, опять же, люди законопослушные и представителям власти не перечим.

Сиабский базар

Рынок этот древнь, колоритен и жив. Жаль, что нам ничего не надо было покупать. Потому что вещи нам уже некуда девать, а еда в нас уже не влезала. Мы просто ходили между рядами, общались с продавцами и всё пробовали. Общалась, в основном, Аня, потому что она красивая, и с ней все хотят поговорить и что-нибудь дать ей попробовать. Мне тоже приходилось всё пробовать, иначе меня бы выгнали с рынка — ходит тут какой-то, ничего не покупает, не пробует, не общается, и некрасивый.

Хотя самсу, кебаб и манты в рыночной кафешке мы все же поели. Это, кстати, неожиданно оказалась самая вкусная самса, которую мы ели в нашей жизни. Ладно, может, не прямо в жизни (за всю жизнь ведь не упомнишь), но в тот день точно.

И еще мы купили сахар на палочке. Бабушка так упоительно и увлекательно его рекламировала, что мы не могли не соблазниться. Вот что значит, колоритная бабушка и грамотный маркетинг. Мы ведь и сахар-то не едим особо.

Биби-Ханым

Мечеть эта была построена на рубеже четырнадцатого и пятнадцатого веков и была соборной мечетью самого Тамерлана. Легенды приписывают ее постройку любимой жене великого правителя, и ещё, что у нее там был роман с главным архитектором. Или что это архитектор воспылал к ней непростительной страстью и даже, негодник такой, ее поцеловал. А Тамерлан вернувшись его казнил — нечего, мол, чужих жен целовать. И жену заодно казнил, на всякий случай. Или не казнил, а наградил. Или казнил, но не за склонение к адюльтеру, а за несоблюдение дэдлайнов стройки и превышение сметы. И не жену, а архитектора. В общем, вариантов много.

Легенды — дело народное: каждый рассказывает, как ему нравится. В самом деле, не рассказывать же о грандиозном строительстве скучно по-чебурашкинскому: «Строили, строили и, наконец, построили." Так никто слушать не будет.

С другой стороны, Чебурашка — наш, возможно, самый знаменитый соотечественник, и к нему стоит прислушаться. Поэтому расскажу об истории мечети просто и без легенд: ее начали строить по приказу Тимура в 1399 году, строили, строили, и, наконец, построили в 1404 году. Ура!

Ресторан Oasis Garden

Как известно, туристеры встречаются друг с другом везде и по всему миру. И происходит это зачастую посредством случайностей. А случайности — это такие вещи, которые в жизни происходят с частотой закономерностей. Другими словами, нет в нашей жизни ничего закономернее случайностей. Там может тогда и не случайно все эти случайности случаются, а кто-то специально их «случает»? Этого мы не знаем. Да и не надо нам особо это знать: ведь все равно случится только то, что должно случиться — закономерно ли или случайно.

Так вот, приезжая в Самарканд, мы случайно узнали, что тут рядом сейчас живет и работает наш дорогой туристер Евгений @Prohoziy. Мы были счастливы встретиться. А Женя еще и пригласил нас в чудесный ресторан Oasis Garden, где мы отведали такой узбекской кухни, какой бы сами ни за что не нашли.

Такого обилия и разнообразия мяса мы давно не видывали и не едывали. И все это изысканного вкуса, до под неспешную дружескую беседу. Это был кайф!

Гур-Эмир

После ресторана Женя завез нас в Гур-Эмир — один из главных памятников эпохи Тимура, где похоронен и сам великий эмир, и сын его Шахрух, и внук его Улугбек, и еще много кто из его родни. Мавзолей в это позднее время суток был уже закрыт, но мы всё равно решили заехать посмотреть.

В Узбекистане если что-то закрыто, это ещё не означает, что оно совсем закрыто. К нам подошел служащий мавзолея и предложил за умеренную плату пропустить нас внутрь. Мы согласились — раз так можно, почему нет? Тем более, что в обычно многолюдном Гур-Эмире мы были практически одни.

Мавзолей величественный невероятно. Интерьер в темно-золотых тонах, витиеватые орнаменты, купол-небосвод.

Шахрисабз

На следующий день Женя на своей машине любезно повез нас в Шахрисабз — место рождения Тамерлана. В самом Шахрисабзе не очень много чего есть посмотреть. Только дворец Тамерлана, который производит неизгладимое впечатление, пусть от него и остался только вход портал, да и то не целиком.

Если таким громадным был только входной портал, то каким же был сам дворец! Да, мы помним, что у тимуридов зачастую пештак бывает больше, чем основное строение (Биби-Ханым тому пример). Но даже если так, каким же гигантским был дворец!

У меня невольно возникает вопрос, которым в свое время задавался другой великий мыслитель — Шрек. Интересно, какие у Тимура были комплексы? То есть, Шрек спрашивал не про Тимура — в его времена Тимура ещё не было (наверное). А мы про Тимура. Я заранее извиняюсь, если меня читают потомки тимуридов, и я задеваю их чувства. Если что, я Тимура уважаю — правитель все-таки.

Зачем нужен был такой большой дворец? Чтобы всех впечатлить, видимо. Вот даже мы впечатлились, хотя живём в 21-ом веке и видели много чего такого, о чем Тамерлан и помыслить не мог.

Дорога в родной город великого эмира бежит через невысокий перевал, открывая взору путника зелёные просторы. Обязательная остановка около скалы, где в шестидесятые снимали главный вестерн развитого социализма «Чингачгук Большой Змей» с Гойко Митичем.

Я всегда думал, что индейцы обитают в каких-то других частях света. Но мои сомнения развеял вождь краснокожих, который стоял у трассы и невозмутимо ловил попутку.

Дальше — колоритный рынок, на котором продается такое многообразие курта, какое свет не видывал. Ладно, свет, может, и видывал, а мы нет.

Я очень люблю курт ещё со времён первой казахстанской экспедиции, поэтому мы не преминули им закупиться. Теперь я по опыту могу сказать: будьте осторожны. Если курт потреблять в неограниченных количествах, он может повлиять на ваш организм антигуманно.

Обсерватория Улугбека

Вернувшись в Самарканд и тепло попрощавшись с Женей, мы заехали в ещё одно знаковое место — обсерваторию Улугбека. Внук Тимура Улугбек правил Самаркандом и империей в начале 15-ого века. Разные захватнические убийства других народов были ему не так интересны. То есть, этим он тоже немного занимался, но без фанатизма, в отличие от своего деда.

Его истинной страстью была наука вообще и астрономия в частности. Он построил самую продвинутую на тот момент обсерваторию и составил атлас звёздного неба, на многие века ставший определяющим для астрономов всех стран. Причем он не то что бы пригласил учёных, и им это поручил (хотя и это тоже), а занимался этим сам лично.

Меня звёзды интересуют чисто в поэтическом отношении, а не в утилитарном. Единственная практическая вещь, которую я по этой теме знаю, это то, что северный ветер делает небо свободным от туч, там, где взойдет звезда Аделаида. А вообще моей звезде не суждено тепла, как нам простым и смертным.

Ещё знаю, что помимо звёзд и млечных путей в небе есть какие-то черные дыры. А в них — горизонт событий. И если за него заглянуть, увидишь место, где события перестают происходить. Как же хотелось бы попасть туда, где никакие события, наконец, не происходят! Ни тебе пандемий, ни войн, ни роста цен на сливочное масло.

Здания обсерватории восстановленные, а вот полукруглая штука, которая внутри — оригинальная, улугбековская. Как она называется, я забыл, но с помощью нее измеряют точные координаты небесных светил.

Мавзолей Ходжа Дониёр

Заехать посмотреть на могилу пророка Дониёра (библейского Даниила) обязательно нужно, если вы любите пророков или могилы. Нам было интересно взглянуть на место упокоения того самого человека, которого не смогли съесть львы во рву, и по пророчеству которого пал Вавилон. Да и кто же не помнил истолкованное Даниилом «мене, мене, текел, уфарсин»!

Расположена она на склоне здоровенного холма, на котором находится так же древнее городище Афросиаб. Здесь в 7 веке до нашей эры зародился Самарканд, который тогда называли Мараканда. Но сейчас там ничего нет, кроме раскопок и предполагаемого древнего величия, поэтому мы туда не пошли. Аля и Андрей там были после нас и, говорят, интересно. Наверное, когда-нибудь они поведают об этом городу и миру.

Забыл рассказать, что в Самарканде (ну, а где же ещё) мы попробовали настоящий самаркандский плов. Такой есть только тут — потому что в Бухаре уже плов только бухарский, а в Хиве — только хивинский. Я в пловах не очень разбираюсь, но самаркандский мне понравился. Как и бухарский, и хивинский.

Плов, оказывается, едят на обед, а не на ужин, поэтому в уважающих себя заведениях к ужину плов уже заканчивается. Мы зашли в ресторан «Старый город» недалеко от площади Регистан, и вуаля — отведали плова.

На следующий день мы сели на такси и поехали в Бухару. А там уже совсем иная, своя гармния. Спасибо, Самарканд!